Мария Абакумова: «Два года боялась, что во сне по мне будут ползать мыши»
Одна из самых обаятельных спортсменок России, призер Олимпиады в метании копья Мария Абакумова за час беседы влюбила в себя редакцию Sports.ru своей неподдельной искренностью. В большом интервью – воспоминания о неуютной гостинице, где резвились мыши и чуть не сгорели все вещи, рассуждения о сексе перед важными стартами, краснодарских пацанах Славике и Димоне и увлекательная история про непрофильное метание стакана с соком.
- Маша, выиграете ли на ЧМ-2011 золотую медаль?
– Как вы любите эти вопросы...
– Это не мы.
– Ну, все журналисты спрашивают. Конечно, хотелось бы. Пообещать и не сделать – некрасиво, поэтому лучше недосказать, чем пересказать. Я буду стараться.
– А нам, неофитам, которые смотрят легкую атлетику раз в два года, расскажите, кто в вашем виде фаворит?
– У нас четыре-пять человек, из них три основных фаворита – немка Кристина Обергфолль, чешка Барбора Шпотакова, рекордсменка мира, и я, наверное. Еще две-три «темные лошадки»: англичанка Голди Сайерс, словенка Мартина Ратей, которая неожиданно затихорилась.
– ЧМ-2011 пройдет в Тэгу. Вы там бывали? Вот биатлон Корея два года назад провела, и никому не понравилось.
– Я была в этом городе. И вообще Азию спокойно воспринимаю. Ну жара, ну духота, ну смог. Может в прошлой жизни я там жила? Не знаю.
– Азию вы и, правда, любите, если вспоминать ваш звездный час на Олимпиаде в Пекине.
– Мне в Китае действительно повезло. Жара не выбивала, и удача присутствовала. В Тэгу я, помнится, тоже на «коммерции» хорошо выступила. Своеобразная страна, стадион большой, город уютный. Корейцы доброжелательные, улыбаются, машут. Я сначала, когда это увидела, не поняла, тоже им махала: «Здрасьте». Думаю: «Это, наверное, мои корейские соперницы». Они как будто меня знают, здороваются, буквально чуть ли не обнимаются. Ну я тоже: «Здравствуйте, здравствуйте». Говорю: «Это, наверное, спортсменки?». «Да, нет, – мне девчонки отвечают, – здесь все такие».
Люди интересуются спортом, может они и не вникают, кто там сколько прыгнул или метнул. Но сам факт, что ты спортсмен! Им нравится: смотреть на тебя, как ты ходишь, что делаешь. С таким удовольствием просто наблюдают. От Кореи веет позитивом. Местные стараются сделать как лучше, всегда помогут, подскажут. Может, не всегда получается, по нашим меркам, зато есть желание сделать комфортно.
А вот в Китае, когда была Олимпиада, у многих были претензии по организации. Но я не согласна. Смотрела потом видео, когда начался дождь, волонтеры полотенцами протирали дорожку, вы представляете? Они старались, хотя временами не знали, что делать. Шпотакова во время соревнований тоже была недовольна, требовала остановить соревнования. Но китайцы по-максимуму все сделали. Готовы были даже зонтики держать во время разбега.
– Вы не раз говорили, что в любую погоду метаете хорошо. Но копье и дождь не совсем совместимы.
– Не знаю, мне в дождь с детства везло. Кажется, всем тяжело, а я вот возьму сейчас, соберусь и покажу. Действительно, так и получалось. Дождь дает еще большую концентрацию, требует собранности. Отличная примета, в общем.
– А как же риск получить травму? Поскользнуться, например.
– Если говорить об урагане или когда по колено вода, тогда можно и упасть... А так мы бежим в шиповках. И если дорожка ровная, на ней нет явных забоев и луж, то обувка отлично держит.
– Какие у вас отношения со Шпотаковой? Насколько известно, между вами были разногласия.
– Мое первое знакомство с Барборой было на обычном коммерческом старте. Я там выступила с личным рекордом – 64 метра. Она подошла ко мне и снисходительно сказала: «Ой, кто тут у нас 64 метнул? Поздравляю. Молодец». Так по-детски: «Молодец, деточка. Давай-давай, тренируйся». И в этот же год чемпионат мира в Японии был, опять жара, смог. Мне хорошо, она выигрывает, немки в призах. Я тоже ее поздравила: «Ты такая молодец». На следующий год уже были старты до Олимпиады, на которых я проигрывала, особо не клеилось.
Но после Игр у нее был шок. Я как сейчас помню, как она меня поздравляла. Смотрит насквозь, как на приведение: «Откуда ты? Что ты вообще? Как?» И после Олимпиады, до чемпионата мира, были напряженные отношения. Может, не хотелось допускать чужака в свой плотный костяк, который между собой разыгрывает медали? Но своими выступлениями я доказывала, что лучшая. Второе место на Олимпиаде придало мне стимул: «Как это второе? Да я, да вот...»
Сама по себе Шпотакова очень осторожная. Ничего лишнего: ни слова, ни полслова, все переживания держит глубоко в себе. А что внутри, только ей одной известно.
– Как Олимпиада изменила вашу жизнь? Для представителей не самых раскрученных видов это чуть ли не единственная материальная зацепка.
– Все изменила, если честно. Буквально все! У нас в семье была сложная финансовая ситуация. Мы с родителями переехали в Краснодар, и там долго не было возможности приобрести жилье. Мне вообще два года пришлось жить в гостинице «Динамо».
– Где, как мы читали, мыши бегали.
– О, да! Они там были разного цвета и размера: черные, серые, маленькие, большие. Как у себя дома жили.
– У них свои сборы, видимо, были.
– Ха-ха. Администрация гостиницы потом обиделась, что я их так «рекламирую». Хотя я же не говорила тогда, какая это была гостиница. Так вот мыши скакали туда-сюда – и днем, и вечером. Ужас! Я сдерживалась, не очень-то их и боялась, распугивала. Больше переживала, что они ночью, когда особенно офигевали, будут по мне ползать. Но и тогда искала позитив: «Год мыши. Наверное, мне повезет».
Маме и папе тоже несладко пришлось – в общежитии. Хотя возраст уже не студенческий. В министерстве спорта Краснодарского края нас не сильно утешали: «Зарабатывайте». Хотя приглашали из Ставрополя с перспективой на жилье. Я была в финале ЧМ, но этого оказалось мало...
В гостинице было очень тяжело, маленький номер – три на три метра. Летом в комнате было стабильно 38 градусов. Я открывала все окна, спала с открытой дверью в коридор. А зимой, наоборот, стояла холодина. Включала обогреватель. С ним така-а-а-я история приключилась! Гостиница старая, у меня в тройнике были подключены обогреватель и телик. Так грустно было в эту гостиницу возвращаться, что телик всегда оставляла включенным. Хоть голос какой-то, будто кто-то ждет.
Однажды, чтоб согреть комнату, оставила телевизор и обогреватель в одной розетке. Вечером пошла гулять, звонит тренер: «Ты где?» – «Я в городе гуляю» – «Ты что совсем офигела? У тебя там гостиница горит. А ну быстро». Я приезжаю, пожарные дверь взломали. Захожу в свою коморку, а там все черное. Вещи погорели. Думаю, ну может хоть после этого мне дадут квартиру... Просто пожить. Это было в декабре, за полгода до Олимпиады. Умоляла: «Пожалуйста, ну мне негде даже вещи сушить, я на руках стираю». А они: «Да, пустишь вас сейчас в квартиру, а потом не выгонишь». Очень жестко нас тогда «побрили». Но мне это еще больше стимула придало, хотелось еще лучше выступать, это было жизненно необходимо – зарабатывать деньги.
После олимпийского серебра все быстро разрешилось. И губернатор края Александр Ткачев выдал спортсменам, хорошо выступившим в Пекине, квартиры. Мы сразу переехали. Теперь кайфово.
– Вы самая позитивная спортсменка в России. Как вам удается всегда улыбаться и быть такой уверенной в себе?
– Так приятно. Спасибо. Не знаю даже.
– Наверное, вы просто новости не читаете.
– Я действительно мало телевизор смотрю. Накупила столько теликов, но ни один не включаю. Времени не хватает.
– Есть ли у вас идеал мужчины? Легкоатлет ли это или, наоборот, какой-нибудь актер?
– У меня есть молодой человек... Идеала как такового нет. Мужчина должен быть понимающий, который бы дарил подарки, ухаживал. Пока мне этого хватает.
– Молодой человек – легкоатлет?
– Нет. Хотя наши ребята-легкоатлеты мне очень нравятся. Особенно метатели копья.
– Если у вас кумир среди спортсменов? Может, на старте своей карьеры на кого-то ориентировались?
– Я больше на легкоатлетов ориентировалась, именно на метательниц копья. Мне нравилась техника. Помню, всегда смотрела на слайды Ослейдес Менендес. Она тогда была на пике карьеры. Я просматривала и думала: «Ну как это вообще? Она так метает. Она такая...» И потом, когда я с ней выходила в сектор, были очень интересные ощущения.
– Если представить, что в ближайшее время в секторе для метания копья появится аналог Кастер Семени. Может ли она конкурировать с ведущими спортсменами мира?
– Ой-ой-ой. Не хотелось бы. Хочется, чтобы все было по-честному.
– Один наш журналист – он не пришел на встречу – спросил: а могли бы вы метнуть человека?
– Ну, если меня очень сильно разозлить или обидеть... Со своим молодым человеком мы всегда конкурируем: кто быстрее в плавании, лучше в воздушном хоккее или боулинге. Все время с ним зарубаемся. Ему очень нравится у меня выигрывать, получает от этого большое удовольствие.
– Если в процессе кухонной ссоры вы будете метать посуду, она вонзится в стену?
– Ха, случай произошел буквально недавно. Были очень эмоциональные события, не буду углубляться. В состоянии аффекта кинула стакан с соком, и тот с треском полетел в стену. Осколки потом находила в кроссовках, коридоре, цветах. Неделю не могла их подообрать.
– По вашим ощущениям, результата на 70 метров будет достаточно для победы в Тэгу?
– Сложно сказать. В среднем с результатом 67-68 метров выигрывают. Но мало ли как завяжется. А вдруг будет... Мой молодой человек где-то прочитал, что в Азии разреженный воздух, и копье должно лететь дальше. Не знаю, может, это действительно так.
– Возят ли метатели копья с собой свои снаряды?
– Можешь и свои привезти, и по-любому какие-то дадут. Копья перевозим в тубусах. Женское копье весит 600 грамм. В тубус длиной 2,20 метра помещается от одного до пяти копий.
– На плече можно унести.
– В руке носим, как сумочку. У меня такой прикольный оранжевый тубус. Все его замечают. Забавно, идешь: «О, Абакумова». Номера телефона только не хватает. Никогда не теряется. Все его замечают.
– Копья все одинаковые?
– Разные модели, разные фирмы, разная жесткость. Чем ты сильнее, тем жестче должно быть копье.
– У каждого метателя есть байка, когда снаряд полетел не туда.
– Это была одна из первых попыток в моей жизни. Первый тренер уговаривала: «Попробуй копье, ну попробуй». Я как-то прохладно к этому относилась. Бегала, прыгала. Она: «Ну давай, у тебя получится». Я в первый раз взяла копье, и оно мне с таким треском по голове стукнуло. Хвост, если опускаешь, по голове бьет очень жестко. Он же раньше еще алюминиевый был. Поэтому было такое: «Дзи-и-и-и-нь». Я после этого года три не брала копье в руки; оно меня запозорило, по голове ударило.
– Вы чем только ни занимались – даже боксом. Сейчас что-то используете в тренировках? Может, бегаете активно, за сколько сотню пробегаете? 800 метров?
– Восемьсот? Нет, столько не добегу. Медленным темпом, да. Мы бегаем, ядро толкаем, штангу тягаем. У меня мама вот барьеры тренирует. Я к ней хожу заниматься. Стараюсь разнообразить тренировки, прыгаю тройной.
– Сколько от груди жмете?
– Сто сорок.
– Тут пользователь написал, что эти показатели вызвали у него «нелегкий шок». Ваш молодой человек завидует результату 140 кг?
– Я стараюсь не говорить ему. Может, он и не делает этого. Он просто занимается, подтягивается, ему «железо» как-то не особо нравится. Больше тяготеет к подвижным играм.
– Считаете ли вы легкую атлетику популярной в России?
– В России – нет. Обидно, конечно, ужасно обидно. Нашим людям, наверное, не привили интерес. Собрать стадион в маленьком городе будет проблематично, никто не придет, даже если будут будут знать о соревнованиях.
Я вот уже представляю, как можно привлечь народ на трибуны. Их нужно элементарно заинтересовать. Какое-то пиво, сосиски, побрякушки, группу поддержки. Не тупо прийти, купить билет и сидеть на солнцепеке. Кто-то там прыгает, тебе уже все равно.
Вот сейчас мы в Париже были. Сорок тысяч человек. Полный стадион. У них был акцент на своих спортсменов – Лавиллени, Лемэтра. Их преподносят как звезд. А у нас такого нет.
– Собираетесь ли вы (полу)раздеться для мужского журнала?
– Как-то не думала об этом...
– Из «Максима» еще не звонили?
– Нет. И из «Василия» – тоже.
– Доказано, что мужчинам секс перед соревнованиями вредит, а женщинам, наоборот, помогает показать лучшие результаты. Вы как считаете?
– То, что помогает, это точно. И не только в соревнованиях, но и в обычной жизни. Снятие стресса, усталости. Именно к соревнованиям не знаю, не рисковала попробовать на больших турнирах. Но это необходимо каждой женщине, а спортсменке – еще больше.
– Что в вашей жизни есть кроме легкой атлетики? О чем вы можете говорить 24 часа?
– О ремонте.
– Любите ремонт?
– Полюбила. Все ремонтирую. Какая-то мания. Сначала получилось, что мы получили квартиру за Олимпиаду. Отремонтировали. Но пока не знали, что по чем. Потом я взяла отдельную квартиру и развернулась. Очень долго, кропотливо. Год где-то. Затем появилась идея кое-что отремонтировать, за ней – еще одна.
Я вроде бы постоянно ждала, когда ремонт закончится. Все, больше не буду ничего делать, поеду куда-нибудь подальше, подороже. Буду тратить деньги только на себя, накуплю украшений. Но... никуда не поехала. Подумала, надо еще чуть-чуть отремонтировать. И засосало. В некоторые строительные магазины захожу, а мне говорят: «Странно, вы ведь два года назад приходили. До сих пор ремонт делаете?»
– Что вы слушаете? Какая музыка закачана в ваш плеер?
– Все вперемешку, такое может вылезти...
– Самое удивительное?
– «Руки вверх».
– Ой. Вам стыдно?
– Да. Я в шоке была. Е-мое, вот это да. Я люблю музыку, которую крутят на «Европе Плюс». Особенно Майкла Джексона. Очень мне нравится, эмоциональный такой.
– Вы сейчас в розовом. Часто одеваете розовое?
– Не знаю, сейчас вот купила. Какой-то период, захотелось розового.
– А что у вас за часы?
– Необычные, правда? Это Converse. В Америке приобрела. Мы были там на соревнованиях, и у кого есть контракт с Nike, можно было прийти в магазин и выбрать на определенную сумму все, что нравится. Люблю часы, у меня много разных.
– Под одежду подбираете?
– Бывает.
– Вы с таким пылом говорили, как привлечь людей на легкую атлетику. У нас уже есть подозрение, как вы ответите на вопрос, чем займетесь после завершения карьеры.
– Куда потянет. Ну явно, что буду что-то делать. Без дела не смогу усидеть. Если будет смысл работать в спорте, то буду работать.
– Тут еще предложение о строительной фирме прозвучало.
– Да, мне нравятся гостиницы. Гостиничный бизнес без мышей – моя мечта.
– Самый необычный легкоатлет?
– Филипп Айдоу, который прыгает тройной. Не представляю, сколько он собирается на соревнования. Тут проколото, тут, тут – больше чем, у девочки. Вечно какие-то красные волосы, повязки, носочки, пирсинг по всему телу. Думаю, если он все застегивает перед соревнованиями, то это много времени занимает. Он странный. Мы всегда прикалываемся: «Айдоу, ты доу»
– Как вы относитесь к «Нашей Russia»?
– Из секции про краснодарских пацанов? Я смеюсь, особенно, когда Краснодар показывают. Там универмаг, я рядом жила. Гостиница
«Динамо», кстати, поблизости.
– Любимые сериалы?
– Вообще не смотрю. По телику могу новости включить, спорт, канал «Discovery». Не представлю, как можно тратить свое время на сериалы.
– Когда вы в последний раз плакали? Нам кажется, очень давно.
– Иногда хочется поплакать. По любому поводу, главное – найти причину. Важно, чтобы пожалели.
– Елена Исинбаева с шестом разговаривает. У вас есть какие-то романтические отношения с копьем?
– Я вообще к нему с уважением отношусь. У каждого копья свой характер. Не шепчу, конечно, но могу аккуратненько упаковать в тубус, настроить на поездку. Есть такая примета – если в первой попытке беру какое-то копье и оно далеко улетает, я все соревнования буду им метать.
– Последняя смешная история из вашей жизни.
– Ну вот, как обычно, на заказ ничего не приходит в голову. Хотя, стоп... Как-то мы с одной девочкой ехали на юниорские соревнования. В дороге безумно хотелось кушать. Набрала всего вкусного в рюкзачок. Водички, продуктов. Шиповки не влезли. Закинула их к подруге в чемодан. Хотя обычно обувь берем на борт. Трусы, майки, если вдруг багаж потеряется, организаторы дадут, а вот шиповки – ни-ког-да! Они под каждого спортсмена заточены.
Прилетели. Как назло, сумка наша не пришла. «Что-то я смотрю, ты не волнуешься», – подруга весь день подначивала. А я думаю: «Вечером выступаю, сумку точно привезут». Жду, такая спокойная. Раз время подходит: чик-чик, сумки нет. Надо соревноваться, а я думаю: «Вот это да, ну ладно...»
Все переобуваются, а я в кроссовках по сектору разбег измеряю. Девчонки на меня косятся: «Нифига, какого она о себе мнения, приехала в кроссовках». Пару попыток еле-еле сделала, потом прибежала Света Школина. У высотниц шиповки тоже с пятками, но мягкие. Одолжила с мольбой: «Они одни в мире, на мою ногу, ничего не сделай». И я в них, единственных в мире, аккуратно, на цыпочках, выиграла клубные европейские соревнования.